30 лет тому назад (Владимир Узланер) / Стихи.ру
Посвящается 30-летнему юбилею совместной жизни
Хотите сохраните это видео?
Пожаловаться на видео?
Войти
Выполните вход, чтобы сообщить о неприемлемом контенте.
Все, не сговариваясь, направились к будке, чтобы прислонить к ней мопеды, покурить, отдохнуть и очиститься от грязи. Стас, первым делом, скрылся за будкой.
Возможно, кому-нибудь покажется странным, что для остановки, мопед приходится прислонять к какому либо предмету. Ведь есть же подставка, поставил на неё мопед, и он будет стоять. Совдеповская Рига, стоять на подставке, да ещё с грузом в двадцать килограмм на багажнике, да ещё на грейдере, ни за что не будет. Вот и выработалась у нас привычка использовать в качестве упора – подставки всё, что попадётся на дороге. А если не попадётся, мопеды прислоняли друг к другу. Для моей самоделки истина устойчивости была настолько очевидна, что подставка на мопеде вообще отсутствовала. Я возил с собой палку – подпорку. Друзьям такая идея понравилась и они, в последствии, возили костровые рогатины. Выгода двойная – и мопед подоткнуть можно и на каждой стоянке новые вырубать не надо. Мою же подпорку использовали в качестве костровой перекладины.
После «будочного» отдыха, возобновили движение. На наше счастье, дождь оказался локальным и промочил не всю дорогу, а только её часть. Между луж с размокшей глиной, по дороге пролегала не ровная, но хорошо укатанная колея. По ней, как по рельсам, мы и покатили. Благодаря этой случайности, удалось без особых потерь и труда преодолеть эпицентр бездорожья на границах областей, которым нас пугали в Пошехонье.
К концу дня мы были в Гаютино. Наличие обширной низины, указывало на присутствие реки. А раз есть река, то будет и рыбалка и ночёвка. Не обращая внимания на соседство с деревней, спускаемся в низину и находим в зарослях ивы почти пересохший ручей. В ручье перекат с зелёным островком. Я предложил сделать стоянку на острове. И вода рядом и дрова в весеннем заломе, и рыбу ловить с острова можно. Валентин и Димыч меня поддержали. Против был Стас. У него доводов было два. Остров, это неразмываемая часть переката, значит, колья палатки, и костровые рогатины в него не заколотишь – одни камни. Погода неустойчивая, значит, возможен подъём воды и затопление. Стас у нас бывалый, всё знает. С ним согласились и разбили лагерь на берегу, который был на пол метра выше. Путных для костра дров нашли с трудом, Валентин оказался без добычи, так как ручей был слишком маленьким даже для пескарей. Весь вечер и всю ночь нас поедали слетевшиеся со всей низины комары. Сильно уставший Стас уснул первым и своим храпом долго не давал нам уснуть.
По убеждениям Валентина, Север, это страна чудес, и начинается эта страна за границами Ярославской области. Завтра мы пересечём эту границу и окажемся в соседней, Вологодской области. Сейчас нас отделяет от страны чудес всего пара километров. Неужели завтра весь мир окажется чудесным. Ездил я в прошлом году по этой дороге во время одиночного похода вокруг Рыбинского моря. Что-то не заметил никаких чудес. Что имел в виду Валентин, не знаю. Возможно, завтра он нам эти чудеса покажет.
СТРАНА ЧУДЕС.
Утром, к окрепшему за ночь, натренированному и могучему, храпу Стаса, добавилось робкое, но настойчивое собачье тявканье. Стас поперхнулся, закашлялся, и стал выползать из палатки, чтобы посмотреть, кто мешает ему спать. Намокший полог палатки не расстёгивался. Удалось сдвинуть с места только две горизонтальные молнии. Вертикальную заклинило. Стас по-пластунски выполз в предбанник палатки, и, приподняв тент, выглянул наружу. Никого не обнаружив, хотел забраться обратно, но передумал и стал одеваться. Было уже светло.
Возня Стаса разбудила Валентина.
- Кто там?,
спросонья спросил главный добытчик.
- На рыбалку пора!,
ответил Стас.
Валентин, вылез из спальника, накинул штормовку, и только выбравшись из палатки, окончательно проснулся.
- Какая рыбалка! Воды то нет!
Фраза про отсутствие воды разбудила Димыча, и он полез из палатки посмотреть, куда исчезла вода. Выяснилось, что обмелевший ручей никуда не исчез.
Я, оставшись один в палатке, выдернул заглушки из надувных матрацев, отрезав друзьям обратный путь в утреннюю дрёму.
Благодаря столь раннему подъёму, прохладному утру и прекрасной погоде, сборы в дорогу были не долгими и в восемь утра мы, обливаясь потом, толкали мопеды по узенькой тропинке между деревенскими огородами в высоченную гору к дороге. Последние сто метров оказались самыми крутыми. Пришлось каждый мопед толкать вдвоём. Короткий перекур на дороге и в путь.
Чудеса начались сразу. Кончилась насыпная глинистая дамба, по которой мы вчера ехали. Дальше шла твёрдая и неровная грунтовка из слежавшегося крупного песка.
Дорога сильно петляла от одной небольшой деревеньки к другой. В деревеньках обитали несметные стаи любопытных и назойливых дворняг. Стоило приблизиться к деревне, нам на встречу с весёлым лаем устремлялась свора собак самых разных пород. Валентин считал, что из нашей компании собаки не любят только его одного. Поэтому, завидев стаю, ставил ноги повыше, на головку двигателя, чтоб собаки не достали. Пригибался к рулю и, врубив полный газ, на предельной скорости проскакивал деревню, стараясь оторваться от зубастого сопровождения. Результат спринтерского рывка был очевиден. Спровоцировав на преследование всех собак деревни, Валентин отрывался от них только за деревней, где заканчивалась их охранная зона. Мы провокаций собакам старались не устраивать и проезжали через опустевшую деревню на крейсерской скорости в 30 километров в час. Только в конце деревни попадались бегущие нам на встречу запыхавшиеся и охрипшие участники спринтерского забега. Преследовать нас они даже не пытались. Если же, недовольная результатом забега, борзая собачонка бросалась Стасу на встречу, он выставлял из-под рюкзака свой богатырский кроссовый сапог с отворотами. Завидев этот резиновый аргумент, собачонка ретировалась в ближайшую подворотню.
Следующим под проклятие собак попадал я. Тактика отражения набега была выработана ещё в предыдущем походе. Выхватив с багажника палку – подпорку, я отмахивался ей от зубастых преследователей. Собаки рычали, лаяли, но, стараясь избегать удара палкой, близко не подбегали. Однажды, увлёкшись таким фехтованием, я отклонился от дороги и чудом избежал столкновения с ведром, висящим на колодезном журавле рядом с колодцем.
Димыч ехал через деревню последним. Собаки, уставшие после забега, битые сапогом и палкой, внимания на него уже не обращали.
Добравшись до Мяксы, мы выехали на причал и любовались простором открытого моря.
Слабая волна лизала нам пыльные сапоги. Ветер бросал в лицо сырую свежесть. Кричали чайки, шипел и пенился прибой. Мы бродили по берегу, заваленному водорослями, сухими трубками камыша, торфяными окатышами и прочим мусором, который не смог утонуть. Душа наполнялась отвагой и тягой к морским странствиям и приключениям. Особенно затосковал Стас. Ему уже приходилось на надувной лодке ходить по большим озёрам и даже штормовать. Вскоре, сырой и холодный ветер выдул из нас всю морскую отвагу, и нам пришлось вернуться на пыльную и неровную грунтовку.
До Череповца докатили к полудню. Разыскали рабочую столовую и в ней пообедали. По видимому, весь общепит того времени держался на одной прошлогодней капусте. Но в Череповце из неё сделали довольно вкусный борщ с костями от курицы, а к тушёной капусте добавили котлету, которая по определению Димыча состояла из нереализованной вчера рыбы и засохшего хлеба. Чудо состояло в том, что эта более добротная пища стоила столько же, сколько в Ярославле «быдло».
Выбраться из Череповца, оказалось делом не простым. В городе напрочь отсутствовали какие либо указатели, а местные жители показывали проезд на Белозёрск в двух взаимопротивоположных направлениях. Кончилось всё тем, что мы попали на знаменитый Череповецкий металлургический комбинат. Комбинат был не огорожен, без охраны и проходных и являлся неотемлимым продолжением города. Мы ехали по разбитой бетонке между громадных дымящих труб, грохочущих цехов и шипящих трубопроводов. В воздухе висела рыжая пыль, ветер доносил запахи горелого угля, серы и сероводорода. Встал вопрос, как из этого ада выбраться. Ответ дал водитель попавшегося на встречу Белаза. Машина была настолько огромной, что на дороге еле помещалась. Водитель сказал:
- Езжайте по этой дороге до конца, никуда не сворачивайте. Там будет кладбище и заправка. За заправкой налево.
Димычу ответ понравился, особенно на счёт конца и кладбища. Тем не менее, километров через десять мы упёрлись в заправку, рядом с которой было кладбище. По видимому, на нём хоронили всех, кто заблудился и не смог выйти с комбината. Пополняем запасы бензина. Ездили мы тогда на бензине марки А-76, и литр его стоил 15 копеек. Перекладка вещей, чистка от рыжей пыли и снова в путь. На этот раз по асфальту.
\Довольно быстро выехали из города и упёрлись в Т – образный перекрёсток с постом ГАИ. Судя по карте, справа была дорога на Вологду, слева на Ленинград, хотя никаких указателей на это не было. Поехали направо. Если бы не Стас, побывавший здесь раньше, то поворот на Белозёрск мы бы пропустили. Указателя туда тоже не было. За поворотом асфальт кончился и дальше пошла бетонка из плит. К этому времени обед у меня не прижился, урчал, и просился на природу. Воспользовавшись перекуром друзей, лезу через кювет к придорожным кустам. Подход к кустам оказался под охраной двух здоровенных гадюк, которые, свернувшись калачиком, грелись на солнышке. При моём появлении, они подняли маленькие головки и стали дразнить меня языками. При виде такой охраны природы, желание обеда оказаться на природе мигом растаяло, а я ретировался обратно на дорогу.
Вскоре, плитная бетонка упёрлась в совершенно бестолковый указатель.
Я был чёрным и кудрявым
Был усат и бородат.
Не кряхтел, не шепелявил...
30 лет тому назад.
Поробуйте сейчас купить три литра кваса завода "Росинка". Сколько это будет стоить?
Улица Менжинского. Сейчас тут понастроили новых высоток и дух этого старого киевского района уничтожен практически полностью.
Угол Менжинского (Дмитриевской) и Павловской. Трамвайные рельсы поворачиваю на Львовскую площадь. Эту трамвайную линию убрали в 90-е.
По этой дороге меня всегда возили в детстве в цирк. С Сырца троллейбусом до Лукьяновки, а потом на трамвае. Почему-то все расстояние от Лукьяновки до площади Победы, мне казалось очень длинным.
Теплоход на подводных крыльях класса "Ракета" идет вниз по Днепру, в сторону Черкасс. При Союзе был хорошо развит речной пассажирский флот, а нынешние люди уже поди и забыли — каково оно, идти по реке на "Ракете" или "Восходе". Билеты на этот класс судов считались дорогими, например билет до Чернобыля, 110 км в верх по течению, стоил целых 10 рублей. Для сравнения, плацкарт до Москвы стоил тогда 14 рублей.
"Вот за это я тебе и плачу - чтоб от нее и от голосов ее бесовскИх избавиться. Развели тут у себя в Бургундиях ересь - честнОму христьянину ужо не пропихнуться промеж вас!"
Обожал я буженину,
И плевал я на Моссад.
Был советским гражданином!
30 лет тому назад.
Категория
За городом асфальт кончился. Опять песчанка. Широкая, пыльная и прямая. Машин мало. Моему вертолёту этого аэродрома мало. Чтобы удержаться в седле, приходится вытворять такие кульбиты, что мопед иногда разворачивается в сторону Пудожа, или норовит съехать в глубокий кювет. Часто падаю. Еду последним. За друзьями не успеваю, и им приходится часто останавливаться и поджидать меня. Постепенно начинаю выматываться. Сначала духовно, потом физически. Мопеду, хоть бы что. Даже двигатель не греется.
Попадается леспромхозовский посёлок Кривцы. Переезжаем по мосту уже знакомую реку Водлу. Едем по очень неровной, но твёрдой центральной улице посёлка. Где-то за домами слышится шварканье пилорамы. Попадаются машины с решётчатыми кузовами, со стогом набитые корьём и щепой.
За посёлком ребята отправляют меня вперёд, чтобы не отставал. На моё счастье, песок почти кончился, дорога сузилась, и ухабы стали заметно твёрже. Мопед побежал, поскрипывая на буграх сухой подвеской. Теперь мне приходится через каждый километр останавливаться и ждать друзей.
Дорога превратилась в лесной серпантин, вьющийся по чудесному лесу между невысоких холмов. Попадаются ветхие деревянные мостики через лесные ручейки. Небольшие деревушки на тщательно выкошенных лугах. Иногда, рядом с деревней, угадывается чистая речка или небольшое озерцо. Погода наладилась – по чистому небу ползут комочки белых облачков. Ветра почти нет. Кругом красотища неописуемая.
Штурмую самокатным методом небольшой подъём, и останавливаюсь на седловине холма рядом с деревянной трёхногой вышкой. Жду друзей. Первым приезжает Димыч. В ожидании Валентина и Стаса, осматриваем вышку. Старая, гнилая и очень ветхая. При попытке на неё взобраться, угрожающе заскрипела и закачалась как удочка. Оставляем в покое готовую рухнуть вышку, и идём к дороге, друзья уже подъёхали и курят. Оказалось, у мопеда Стаса заклинило ручку газа. Такой запчасти с собой мы не взяли, пришлось разобрать ручку и закрепить трос газа в рычаге переднего тормоза. Идея не нова. В своём походе вокруг Рыбинского моря я уже ей пользовался. Чтобы не связываться с ненадёжной ручкой газа из комплекта Дешки, я установил на свой мопед комбинированную сборку газ-тормоз от двухскоростного мопеда. Такая переделка себя оправдала – столько падений в песок, гравий и грязь, а узел не сломался и продолжает работать.
Солнце клонится к западу. На дорогу ложится тень от сплошной стены леса. Очередную остановку делаю напротив пронизанного солнцем редколесья. Друзья подъехали, курят. Валентин смотрит на редколесье и делает предположение, что здесь, рядом с дорогой, озеро. Решаем проверить, и идём через редколесье. За ним оказывается верховое болото с изобилием гонобобеля. Не ушли, пока не наелись. За что получили выговор от Стаса.
Проезжаем леспромхозовский посёлок Приречный, стараясь подальше держаться от дощатых тротуаров и торчащих из них гвоздей. Посёлок насквозь пропах свежими опилками и корой. За посёлком останавливаемся на деревянном мосту через реку Колоду и смотрим на воду. Берега ободраны молевым сплавом. Ни кувшинок, ни тростника. По словам Валентина, рыба голодная. Сброшенная с моста щепка, тут же проверяется на съедобность стайкой рыбьей молоди.
Очередную остановку делаем на развилке дорог, между которыми расположилось небольшое кладбище. Дорога вновь стала песчаной. Причём влево, она более песчаная, чем вправо. По словам Стаса, мы доехали до Заозерья. Здесь, вокруг Колодозера собралось несколько деревень: Устьрека, Ершово, Бабухино, Погост и Заозерье. А на карте весь этот куст деревень носит одно название. Поездив по деревням, узнаём странное обстоятельство – дороги на Каргополь нет! На карте то она есть, а на местности напрочь отсутствует. Даже пешком по ней не ходят! Стасу удаётся заполучить секретную информацию – с северной оконечности Пялусозера, за границу, в деревню Морщихинская ведёт таёжная тропа. Это единственная путеводная нить домой, не считая дороги назад.
Находим дорогу на Пялусозеро, но ехать по ней уже поздно – солнце садится, и наступают белые сумерки. Подыскиваем место для ночлега в кустах, на берегу Колодозера, между деревнями Устьрека и Ершово. Озеро небольшое, берега открытые. Вся округа вместе с деревнями, как на ладони. Засыпаем под мычание коров, бряканье пустых вёдер, стук топора и привычный писк комаров.
ПОТЕРЯННЫЙ КРАЙ.
Утром, разбуженные проснувшимися деревнями, наскоро позавтракав, собираемся на поиски Пялусозера. Ехать приходится по левой, очень песчаной дороге. На дальнем колхозном поле запасаемся молодой картошкой, и примерно отсчитав восемь километров, сворачиваем на правую лесовозную дорогу. Спускаемся в низину, и с трудом одолев лежнёвку и крутой песчаный подъём, отдыхаем. Пропускаем встречный трелёвочный трактор. За ним движется лесовоз с хлыстами. Справляемся у водителя лесовоза о правильности маршрута. Оказывается, едем не туда. Водитель советует вернуться и искать на повороте условный знак, который обязуется сам поставить.
С трудом выбираемся с лесовозной дороги и едем в Заозерье. Условный знак, в виде коряги, оказался на предыдущем правом повороте. Ошиблись мы всего на километр. Отворотка на Пялусозеро оказалась типичной деревенской грунтовкой с частыми поворотами, спусками и подъёмами. Еду последним. Пытаюсь придержать мопед на очередном спуске, но спуск крутой. Тормоза давно стёрлись грязью и песком. Почти не держат. Скатываюсь с горы, еле вписавшись в поворот. За поворотом друзья устроили очередной перекур, заняв при этом всю дорогу. Приходится тормозить придорожными кустами. Мопед застревает в зарослях ольхи, двухметровой крапивы и каких то пушистых колючек. Слезть с мопеда невозможно. Зову друзей на помощь. Дружно вытаскивают за багажник обратно на дорогу.
Впереди оказался затяжной подъём на высоченный холм. С вершины которого, открывается прекрасный вид на Пялусозеро с островами и деревнями.
Опять отдыхаем и, сориентировавшись в пересечениях полевых дорог, огибаем озеро с севера. Попадается ветхий деревянный мостик через приток реки Кулгомки. Далее дорога взбирается на луговой холм вдоль берега озера и сворачивает в лес. Решаем без разведки в тайгу не забираться. Стас идёт на разведку, Валентин с Димычем на рыбалку, а я занимаюсь обустройством стоянки.
К вечеру собираемся у костра. Стас нашёл тропу, рыбаки наловили щук. На ужин уха и жареная рыба. Стоянка расположена на открытом месте. Над озером сгущается туман, и похолодало так, что мокрая лодка Валентина покрылась инеем. Комары вымокли и вымерзли. Ночью нас не беспокоили.
Утром всех переполошили наши рыбаки. С восходом солнца они собрались и ушли на рыбалку. Вернулись, когда солнце пригрело наш косогор, и от жары некуда было спрятаться. Но рыбаки так продрогли на рыбалке, что залезли в палатку и даже в ней уснули. За несколько часов утреннего клёва удалось выловить шесть щук. Часть добычи сварили и пожарили, часть взяли с собой. В путь тронулись только после обеда. Лесная тракторная дорога была в отличном состоянии. Большую её часть мы проехали. Катить мопеды приходилось только на подъёмах и в низинах с заросшей травой колеёй. К сожалению, эта дорога свернула на юг к Кулгумозеру, а дальше пошла самая настоящая таёжная тропа. Ехать по ней оказалось затруднительно. Попадалось много поваленных деревьев, в низинах делали разведку и протаптывали в осоке место для проезда. В лесу тропа была еле различима. Единственным ориентиром были старые зарубки на деревьях. Двигались медленно и очень внимательно. Шаг в сторону и тропу можно не найти. А плутать в тайге по резкопересечённой местности, да ещё с мопедом дело гиблое. Особенно если учесть, что дорог в этих местах нет, а вероятность выхода на населённый пункт бесконечно мала. В таких условиях не поможет даже ручей. В тайге их очень много, текут они от одного озера в другое и часто теряются в болотистых низинах.
Когда руки и уши были объедены комарами, а одежда вымокла от пота. Когда стало казаться, что тропе с её бесчисленными подъёмами, спусками и сырыми низинами нет конца, и стала подкрадываться отчаянная мысль, что мы сбились с пути и заблудились, в просвете между стволиками берёз блеснуло озеро. Это было Большое Кивоозеро. Тропа прошла высоким южным берегом и спустилась к короткой протоке в Малое Кивоозеро. Попытка ехать в этом месте по тропе, закончилась для Валентина поломкой крепления багажника. Багажник зацепился за дерево и опрокинулся назад, как кузов самосвала, разбив при этом стоп сигнал. Поломку устранили быстро, привязав багажник к раме.
Через протоку между озёрами, был переброшен узенький мостик из стволиков молодых берёз. Дальше тропа совершила несколько прыжков по невысоким буграм, свернула на юг и упёрлась в Лёвусозеро, с явными признаками лодочного причала и рыбачьей стоянки. Дальше часть маршрута проходила по воде нескольких озёр, соединённых протоками. Об этом Стас знал, так как бывал здесь раньше со стороны деревни Морщихинская, и озеро ему было знакомо. Оставалось найти часть тропы в обход озера. Но мы так вымотались, что решили дальше не идти, а на рыбачьей стоянке организовать лагерь и как следует отдохнуть. Спор двух рыбаков о лодке, решился в пользу Валентина. Главный добытчик сразу же поплыл хлестать озеро спиннингом. Стас побрёл искать продолжение тропы, а я с Димычем чистил место под палатку, заготавливал дрова и ремонтировал кострище.
Стас нашёл продолжение тропы и сообщил, что тропа сильно завалена упавшими деревьями, придётся её чистить. Валентин выловил несколько щук, и сделал открытие – рядом с озером, есть ещё одно. В него ведёт широкая, заросшая кувшинками протока за островом, что напротив нашей стоянки.
Читателей произведения за все время — 26, полученных рецензий — 0.